Анастасия Баталова - Исполнитель желаний [СИ]
— Не совсем, — сказал Билл, — вы можете думать так, если вам хочется, некоторые люди находят удовольствие в том, чтобы корить себя, плакаться, и каждый день думать о том, чего они на самом деле хотели и как это у них не получилось, акцентировать внимание на прошлых упущениях. Это великая иллюзия человека, что он мог бы прожить свою жизнь лучше, чем прожил.
— Моя жизнь спущена в унитаз, — повторил Магистр патетически.
— Ну в таком случае обратно её уже не извлечь, — улыбнулся Билл.
— Я всегда знал, что он тот, о ком говорится в Пророчестве, — тихо сказал Ниоб, — с того момента как впервые увидел его на ярмарке.
— Так почему же ты не говорил! — негодующе воскликнул Друбенс.
— А зачем? Для вас Пророчество было иным, для вас оно было про Эрна. Ни одна вещь в мире не может быть однозначной, не существует универсальной правды, которая годится абсолютно для всех. Моё пророчество было таким, и я думал, что скорее всего ошибаюсь, так как ошибаться свойственно людям…
— Где Гай Иверри? — слабым голосом спросил, обращаясь к Биллу, Магистр, — если ты и впрямь бог, то должен всё про всех знать.
— Он умер, — ответил Крайст, — от строительной пыли у него начали отказывать лёгкие. Но это не важно. Он сделал мальчика с дудочкой. Правда, никто об этом не знает. И Гай за всю жизнь ни копейки не получил за своё поистине великое произведение. Недавно эту статуэтку отлили из золота…
— А его мать?
— Молится, — как будто немного смутившись, ответил Билл.
С разных сторон к нему стали подходить люди. Они пытались дотронуться до него, перебивая друг друга рассказывали о своих проблемах, бедах, печалях. Образовалась свалка, в которой страждущие уже не замечали друг друга, каждый в эту минуту думал только о себе и о боге, способном единым махом утолить все страдания.
— Погодите друзья, — Крайст иронично поднял бровь, — вы не с кем меня не перепутали? Исполнитель Желаний вон, скромненько стоит в уголке… Это всё к нему… — он поднял светящуюся руку и легонько махнул ею в сторону Эрна. — А мне пора… Меня ждут другие дела.
— Старик! — внезапно вскричал кто-то, — Скорее! Человеку плохо!
Обмякшего, посиневшего, с закатившимися глазами Магистра Друбенса поддерживал молодой мужчина, пытаясь дрожащей рукой найти у почтенного колдуна пульс на сонной артерии.
— Он мёртв, — тихо констатировал стоящий рядом Ниоб.
— Ну воскреси же его, Крайст! — горестно воскликнул протиснувшийся сквозь плотно стоящих людей Эрн, за всё время своего плена он успел привязаться к старику и не желал ему зла, — Ты же можешь, Крайст! Запросто!
— Могу. Вот только зачем? — отозвался Билл, почёсывая сияющей рукой сияющую голову, — он умер раньше, чем у него остановилось сердце.
Он развернулся и направился к выходу из Храма. Некоторая часть людей ринулась за ним, остальные остались возле Эрна.
Подросток смущенно оглядывал толпу, которая увеличивалась с каждой минутой.
— Вы правда можете всё? — спросила маленькая девочка, стоящая за руку с мамой, — Я хочу большую куклу!
Тотчас из дыры в потолке, заставив некоторых испуганно посторониться на храмовый пол рухнула огромная, больше самой девочки, магазинная коробка.
— Я хочу машину! — завопил какой-то парень.
— А я мотоцикл!
Люди беспорядочно выкрикивали свои желания, а Эрн, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, точно флюгер, пытался по очереди их исполнить, но желаний было так много, что у него уже начала кружиться голова; вокруг Храма выстроились чередой новые автомобили, вповалку лежали вещи, из дверей Храма радостно выскакивали люди с ключами от новых квартир в руках… Вот повезло так повезло!
Эрн почувствовал, что ещё немного, и ему придёт конец — от слишком сильного перерасхода энергии колдун может погрузиться в кому…
— Твоя сила — это лишь часть Его силы, малая часть… — тихо сказал подошедший сзади Ниоб.
Он бережно взял Эрна за локоток и повёл его к выходу из Храма. Возбуждённая толпа, словно вода, прорвавшая плотину, хлынула следом. Они продолжали протягивать вперёд руки, стенать, просить — каждому казалось вопиющей несправедливостью, что кто-то успел получить своё, а вот ему, именно ему, такому замечательному, ничего не досталось…
— Всё, сеанс чудес окончен! — воскликнул, приходя в отчаяние, Эрн, — будьте вы все прокляты! Жадные, ревнивые, ленивые потребители!
Он воздел руки к небу. Несколько мощных молний сверкнуло в чёрных грозовых облаках, снова собравшихся над Храмом. Одна из них, ярко-голубая, вонзилась в землю, как нож, прямо у ног юного мага.
Толпа заголосила. Многие люди в панике побросали вещи и кинулись врассыпную. Но кто-то всё же считал своим долгом спасти нежданно свалившееся на голову добро — некоторые, надрываясь, тащили куда-то новую мебель, сервизы, мешки с деньгами — кто что пожелал…
— Всё! Хватит! — закричал Эрн, обращаясь к страшному грозовому небу, — Я объявляю Апокалипсис!
Ураганный ветер, сорвавшийся в эту секунду, растрепал его роскошные волосы, приклеил к щуплому телу немного большую по размеру аквамариновую футболку… Ещё одна яркая молния, призванная его волей, стремительно прошив пространство, впилась в землю неподалёку от места, где он стоял.
Бегущие в разные стороны люди стали вдруг останавливаться и прислушиваться. Земля, которая до этого казалась им вполне устойчивой, вдруг начала уходить из-под ног, качаться, вибрировать.
— Землетрясение! — завопил кто-то.
— Ложитесь!
— Нет! Смотрите! Это всадники! — мальчик лет десяти указывал испуганным людям вдаль, где по тротуару, оставляя копытами коней в асфальте дымящиеся рытвины, лёгкой рысцой ехали четверо в плащах с капюшонами.
— Йессс! — слабым голосом пролепетал Эрн, падая на руки Ниоба.
Кони под всадниками были гораздо крупнее обыкновенного, раза в полтора, да и сами верховые ростом и статью значительно отличались от людей: хотя их фигуры скрывали плотные чёрные плащи, в каждом всаднике можно было заподозрить мифического богатыря-великана.
Любой, кто попадался им навстречу, с диким воплем бросался в сторону из-под копыт, всадники не останавливались, они ехали прямо, не посторонился вовремя — сам виноват, и ни у одного из них не было лица — под капюшонами зияла сплошная чернота, бездна, непроглядная, непроницаемая…
Конные как раз пересекали лужайку перед Храмом Истинной Веры; от следов, оставляемых копытами на газоне, валил густой дым, в некоторых из них загоралось, танцевало раздуваемое ветром пламя, трава вокруг темнела и стремительно увядала… Настоятель, стоя на пороге, неистово крестился.
В этот момент, откуда ни возьмись, появился Крайст.
Он смело двинулся по газону наперерез всадникам.
— Эге-гей! Я здесь! — он поднял свою сияющую руку вверх и помахал им.
Кони стали. Один из всадников принялся немного нервно понукать своего скакуна, но тот всё равно не двигался с места. Другие кони и вовсе расслабились; они побрели в разные стороны и принялись пощипывать газонную траву в тех местах, где она ещё осталась зелёной…
— Домой! Домой пошли! — миролюбиво сказал Билл, подойдя к всадникам чуть ближе, — Апокалипсис отменяется.
Он несколько раз взмахнул рукой так, как будто прогонял со стола шкодливую кошку.
— Пошли! Ну!
— Это Спаситель! Валим! — жутким громовым басом провозгласил всадник, что был на вороном, по-видимому, самый главный.
Все четверо развернули коней и рысью помчались прочь; отъехав на приличное расстояние словно по невидимому трапу они начали подниматься наверх, в небо; перейдя на галоп, всадники друг за другом скрылись в плотных грозовых тучах.
— Слава Богу… — облегчённо выдохнул Крайст, разглядывая собственную руку, только что с лёгкостью остановившую Светопреставление, — теперь, пожалуй, можно и кофейку попить.
ЭПИЛОГ
— Крайст, постой!
Уединение молодого бога нарушил сперва торопливый хруст гальки, затем мальчишеская рука ощутимо дёрнула его за плечо.
Он обернулся. На парковой дорожке стоял Эрн.
— Ты кое-что забыл, — сказал подросток, хмуро сдвинув бровки, — теперь, поскольку вся моя сила куда-то делась, этот электрический колпак, ну ты понял… Он ведь мне не нужен, верно? Сними его с меня.
— О, Силы Вселенной! — воскликнул с шуточным пафосом Крайст, — знаешь ли ты, сколько у меня дел: воскрешать мертвых, исцелять болящих, утешать страждущих… А ты тут пристаёшь с ерундой!
— По твоему это ерунда? — обиженно воскликнул Эрн, — и мне что, теперь всю жизнь… носить эту хреновину?
— Я пошутил, — произнёс новоявленный Спаситель со своей фирменной усмешечкой; теперь только она выглядела как-то глубже, солиднее, — колпак снимется, когда придёт время, будь покоен. Иди с Богом.
